Я весь исписан именами
Короче. Может это тоже часть моего бешеного эгоизма, но спасение, выход и новый уровень похеризма в том, чтобы быть целостной и чтобы самым важным было то, что я делаю в своей жизни, какой я делаю себя, и моя дорога. Люди могут быть любимыми, люди могут быть нужны, но если вдруг ты им не нужен, то ты должен просто дальше раскрашивать наушники, путешествовать, читать, устраивать гаражные вечеринки, ходить хайлайны, совершенстоваться и делать то, что любишь и хочешь. Кто-то считает, что ты не интересный или хуже кого-то - все-равно, ты это ты, и ты у себя есть, и ты знаешь, кто ты и какой ты.
Егор стал тогда для меня главным в жизни, хотя и безумно стимулирующим к совершенствованию в любимых делах. Он как бы был во всем, что я любила, частью каждой части моего мира. А сейчас это уже немножечко снаружи меня. Точнее он внутри меня, но все его действия - снаружи. И нужно просто не позволять ему снова стать частью моего раскрашивания холодильников и частью моего хождения по слеку, и что бы он ни делал, идти своей дорогой.
Егор стал тогда для меня главным в жизни, хотя и безумно стимулирующим к совершенствованию в любимых делах. Он как бы был во всем, что я любила, частью каждой части моего мира. А сейчас это уже немножечко снаружи меня. Точнее он внутри меня, но все его действия - снаружи. И нужно просто не позволять ему снова стать частью моего раскрашивания холодильников и частью моего хождения по слеку, и что бы он ни делал, идти своей дорогой.