До слез - приехать на любимую дачу, на которой жила с 3х месяцев после рождения, и быть поселенной по остаточному принципу (второй приоритет после гостей с детьми ) в некогда любимую комнату, теперь являющуюся сараем.
До слез - смотреть как рыдает от одиночества и немощи любимая бабушка, и не мочь сделать ничего для неё, и знать, что я уеду и оставлю её снова одну. Разрывается внутри все.
До слез - прийти домой в гости попить чай с родителями, и уйти, потому что для меня там больше нет места. И можно только зайти на пару минут в свою комнату, поглядеть на балкон и деревья за окном, как они шевелятся незаметно, и так спокойно сразу когда смотришь на них, родных. Как же мне хочется остаться и лечь спать в свою кровать, и смотреть на эти деревья. Как хорошо было раньше приезжать и просыпаться тут.
Греют - слова моего 5летнего чуда невероятного "Я так тебя люблю, больше всех людей!", "Ты навсегда в моей душе", "Я всегда буду в твоей душе, даже когда умру", и обнимашки, и игры в машинки и шаманов, и поцелуи.
Греют - улыбки, смех и кривляния моего папы, и попытки наши нелепые показывать, как мы на самом деле безумно друг друга любим.
Греют - часы разговора держась за руки с мамой, которая всегда за меня и всегда со мной, и всегда моя.
Посреди ночи приходится уходить и снова куда-то идти, чтобы переночевать, и даже там, где дом был с рождения и до 23х лет - больше не дом? И снова ничего своего, ни там, ни тут, только дорога. Или дом - это не любимые кровать, комната, дом и деревья за окном. Дом - это любимые люди? Где бы не приходилось ночевать.