Это нужно было записать гораздо раньше, но хотя бы сейчас.
ТРИЛОГИЯ "Двери начали открываться".
Глава 1.
Это был мой первый раз, не считая грибов, и я не знала, чего ожидать. Точнее я ожидала примерно того же, что будет под грибами (малой дозировки). Но, как сказала Даша : «ты даже представить себе не мог, что твой мозг способен на такое!»
Мы были втроем на дашиной квартире с Ибрагом. Положили под язык, Даша включила пластинки с музыкой, мы лежали на полу в комнате. Через какое-то время Даша заявила, что у нее уже дышит ковер) Вскоре началось и у меня. Начали появляться узоры на ковре, на стенах, самое красивое и залипательное – следы в воздухе за собственной рукой. Начало эйфорить, сначала слегка, и было очень прикольно наблюдать за зрительными эффектами. А потом мир разлетелся на куски. Этот чертов мир и вся эта реальность разлетелись нахуй вдребезги на осколки. Попеременно я оказывалась то в темноте с калейдоскопом этих осколков, то в комнате, то в каком-то совершенно ином пространстве, и я не успевала понимать, где я нахожусь. Все вокруг меня менялось, исчезало, проваливалось, и я сама проваливалась. Помню, как я уже стою на разлетающейся на куски кухне рядом с Дашей и держусь за ее талию обеими руками как за спасительный островок и говорю ей «Даша, пожалуйста, будь рядом, если я тебя отпущу – я совсем потеряю реальность». И это было правдой. И это было на самом деле, а не во сне, не в фантазиях. Мир на самом деле перестал существовать. И это могут понять только те, кто был там. То-есть только я.
Дальше я не помню, что видела, но кажется меня уже начало разрывать от совершенно чудовищной эйфории. Кажется, я лежала на полу, придерживаясь Даши, и стонала-орала во весь голос (не преувеличиваю), причитая, как же мне хорошо, и периодически спрашивая у Даши, нормально ли это все. Она отвечала, что да, все нормально. Хотя по Ибрагу было понятно, что его мои стоны раздражают и он такого не понимает, че эта дурная баба так себя ведет-то. Потом Даша сказала мне посмотреть в окно, мол там красиво. Я подошла к окну, и оооо господииииии аааааааа. Каааак это было красиво. Я просто прилипла к окну и во все глаза смотрела на огни дома напротив, на падающие с неба метеориты, на переливающийся дом, переливающуюся и танцующую высотку вдали. Я смотрела и стонала. Я стонала очень громко. Я как будто бы занималась любовью со всем этим миром, настолько он был прекрасен и настолько хорошо он мне делал тем, что он так прекрасен. Я слилась с этим миром в зрительном и чувственном экстазе. Я занималась любовью с ЭТОЙ ВСЕЛЕННОЙ. И я стонала. Смотрела в окно и стонала. Так долго и так громко, что наверняка дашина бабушка составила свое мнение о том, зачем мы втроем собрались в квартире.
За окном тем временем сменялись дни и ночи – они перелистывались, как страницы. Расстояние прыгало и скакало, в какие-то моменты я видела людей и места, находящиеся далеко от нас. Падали метеориты. Переливались дома.
Потом меня видимо как-то сумели отвлечь от окна кухни, и мы перешли обратно в комнату. Эйфория прошла. Я помню, как Ибраг говорил, что ему что-то вообще особо не интересно и эффекта нет, а у меня же все было иначе. Я почувствовала, что сейчас у меня есть возможность перенестись в любую точку на этой планете, и нужно этим обязательно воспользоваться. Единственное – я не могла понять. Где именно мне надо быть, но я перебирала варианты в своем воображении. Я перебрала пару мест, и в какой-то момент очутилась на скалистом обрыве на берегу океана, кажется где-то в Англии, рядом с маяком. И это было не как когда ты представляешь себе другое место в голове. Я была там. Это было реальностью вокруг меня. Периодически правда проступали очертания комнаты, кресла, по которому я шагала, танцевала, прыгала в попытке лететь как птица, и комментарии Ибрага «мне кажется она сейчас упадет». Потом я окончательно вернулась в комнату так и не поняв, зачем я была у маяка.
Но вернувшись в комнату, я осознала другое, я вспомнила, что я на самом деле хотела понять перед трипом – понять что-то о моей ситуации с Егором. (На момент того трипа – декабрь 2017го – мы с Егором продолжали периодически созваниваться, меня продолжало крыть и я продолжала его любить, а он продолжал дергать меня за веревочку, когда ему хотелось общаться со мной. И я все еще не понимала, как же так, почему так, зачем и что с этим дальше будет, могу ли я что-то сделать).
Я подошла к окну в комнате, я стояла рядом со шторой. В какой-то момент я как будто увидела в окне дома напротив того незнакомого человека, во встречу с которым всегда верила в детстве – человек, который живет в доме напротив, чьи окна видно, и с которым однажды сведет судьба. Это была такая игра пространства, и я оказалась рядом с этим человеком. Это ничего не значило, я его не запомнила, просто скорее всего такое сыграло из-за того, что смотрела на похожий дом.
А вот потом произошло главное.
Я увидела как мы с Егором вместе. Я увидела как он наконец полюбил меня в ответ, мы с ним вместе, у нас родились дети. Я увидела всю нашу совместную жизнь как в кино – кадр за кадром, день за днем. А потом она взяла и рассыпалась. Разлетелась на пыль. Исчезла. Как до этого рассыпалась реальность – теперь рассыпалась моя мечта. О жизни с ним. Еще раз – я видела всю нашу жизнь, и наша жизнь была реальностью, а потом она перестала быть насовсем, навсегда. И я поняла, что мне дали ее увидеть и прожить хотя бы вот так, сейчас, но что больше этого никогда не будет, никогда и совсем никак. Я поняла это так, как невозможно было это понять до этого. И тогда я заплакала. Я стояла, смотрела в пустое окно, рядом со шторкой, и плакала. Плакала о той жизни, которой никогда не будет, плакала тем чувством, которое еще во мне жило. Ко мне подошел Ибраг и обнял меня. Думаю, он совсем не понимал, от чего именно я плачу, но решил, что мне нужна помощь, и спасибо за это. Мне стало легче.
А потом началась какая-то фигня. Даша с Ибрагом решили, что пойти поесть на кухню – отличная идея, и взяли с собой меня. Они ели и приговаривали то ли что было очень вкусно, то ли наоборот – что безвкусно, не помню. Меня эта затея совсем не интересовала, я не ела, а хотела снова уйти вглубь себя, ведь там столько всего интересного, но я не могла этого сделать, так как меня выдернули. Это продолжалось какое-то время – Даша и Ибраг делали какие-то свои действия, а меня они вводили в состояние нервозного непонимания, зачем мы все это делаем, что я не хочу это делать, но не могу уйти куда-то одна, и поэтому приходится.
Потом, если я не путаю последовательность, Ибраг захотел принять ванну. Даша помогала ему набрать ее. А у меня сработал тригер – перед трипом Даша рассказывала, как какая-то из ее предыдущих вечеринок закончилась тем, что она приняла ванную в одежде, и мол это такой своеобразный уровень – что вечеринка прошла успешно. И тут, значит, Ибраг залезает в ванную (не в одежде, но слава богу хотя бы в трусах), а Даша сидит рядом, и у меня срабатывает мысль – нам нужно всем втроем залезть в ванную! Обязательно!! Нам нужно залезть втроем в ванную в одежде и сидеть так, и тогда это будет тем самым эпогеем эмпатии, которого мне не хватало в этом трипе. Ведь до этого в коллективе я принимала только mdma – и было ощущение единения и любви с людьми, как будто мы все через одну трубочку дышим воздухом. А тут Даша с Ибрагом меня вытянули из глубинного интересного трипа, а эмпатии никакой нет, только какая-то возня и хуйня неинтересная (мне) и ощущение, что мы совсем на разных волнах. Меня это парило.
И вот значит озаренная этой гениальной мыслью, я ее озвучиваю, и заваливаюсь в ванную к Ибрагу. В одежде, разумеется. Он, возможно, не очень правильно меня понял, фиг знает, и наверняка хотел принять ванну один, но моя идея была именно в том, чтобы залезть туда всем. Но Даша осталась сидеть на унитазе (закрытом)) и только смотреть на нас. Ну окей. По-крайней мере в комнате мы были все вместе. Какое-то время мы провели в такой странной конфигурации – Даша на унитазе, мы с Ибрагом в ванной, причем я в одежде. Помню, как мы начали обсуждать, куда ведет сливное отверстие ванны, и в этот момент, выслушав версию Ибрага, я вроде бы поняла, что кроет все-таки не меня одну. Еще помню, как над ванной на стене был приклеен резиновый член (ну дашина же квартира), и меня он жутко раздражал. Он прям вот торчал как что-то абсолютно лишнее в моем мире. Я сказала об этом, и Даша оторвала его от стены.
Через какое-то время мы стали вылезать из ванны. Мне дали сменную одежду, я кое-как переоделась. Помню, как Даша потом говорила, что на полу остались лежать мои труселя разноцветные, и она потом на них залипала, видя красивые узоры))
Дальше Ибраг сказал, что ему скучно, что он хочет пойти гулять, а я говорила, что мне в таком состоянии скорее всего никуда идти нельзя, что я не смогу себя контролировать и т.д. Даша согласилась, мы никуда не пошли, и Ибраг остался этим очень разочарован. Мы сидели/лежали в комнате, я периодически отлучалась в туалет – и это было то еще приключение. Очень сложно было все правильно сделать, и не потеряться во вселенной) Увидев свое отражение в зеркале я залипла на него – на лице были те энергетические каналы, которые обычно рисуют на психоделических картинках. Это было очень интересно. Из туалета я возвращалась в комнату.
Не помню, в какой момент, но помню, что я стояла, за моей спиной горели огоньки гирлянды, а Ибраг стоял в двери и сказал, что у меня волосы очень красиво подсвечены. А я сказала ему «Хватит. Хватит изображать из себя фотографа». Мне до сих пор немного стыдно за эту фразу перед ним, но такова была моя трипозная правда.
Тут началась совсем бед-триповая часть. Рядом со мной лежала Даша, и причитала, что когда же ее отпустит, когда отпустиииит, это самая нелюбимая ее часть трипа – когда смотришь на часы, а стрелки идут так медленно, как будто совсем не двигаются, и что в этой части трипа совсем некомфортно и ждешь только когда отпустит. И я начала испытывать то же самое, полностью отзеркалив. Мне тоже стало хреново, начало ментально ломать, захотелось чтобы отпустило, а время мучительно застыло. С другой стороны Ибраг парился тем, что ему скучно. Впоследствии я дала им эпитеты (в состоянии после трипа у тебя как будто связываются все причинно-следственные связи, ты все видишь очень четко и всему даешь очень четкие имена): суетливая Даша и бестолковый Ибраг. Даша реально не находила себе места, парилась постоянно по какому-то поводу, а Ибраг реально бестолково проводил этот трип, без всякого смысла и удовольствия. Помню, что потом я им про это рассказала, Ибраг согласился, и мы шутили про шкалу бестолковости от одного до десяти бестолковых Ибрагов.
Меня угнетали эти их состояния. Как будто бы они давили на меня и заставляли испытывать то же самое, и мне становилось плохо, а я должна была бы быть совсем в другом месте, но не могла туда попасть. Но я не понимала, что мне нужно сделать, чтобы перестать мучаться. Это ведь был мой первый трип, и я боялась находиться одна, а в нашем трипующем обществе мне было некомфортно. Это было прям плохо, прям муторно, мучительно. Не совсем трешовый бед-трип, но легкий бед-трип – с тревогой и непониманием.
В какой-то момент я наконец поняла, что мне нужно сделать – я взяла свой телефон с наушниками и ушла одна на балкон. И потом все оставшееся время я просто стояла, слушала свою музыку и смотрела через окна балкона на осколки моего разрушившегося мира. Падал снег, как пепел. Как только я осталась одна – мое состояние нормализовалась, ушла тревога. Впоследствии я всегда уже триповала только одна. Я поняла, что все тревоги приходят извне, а внутри моего мира мне всегда очень хорошо. И трипы внутри моего мира, без вмешательства внешнего – никогда не будут плохими. Внутри меня мне хорошо. Всегда.
И вот так я стояла и смотрела на падающий пепел разрушенного мира. Не моего внутреннего, а внешнего. Внешний мир был разрушен. Был стерта грань между реальностью и продуктом работы моего мозга. И была ли эта грань вообще когда-нибудь? Наша реальность – это всегда продукт работы нашего мозга. А теперь мой мозг сделал то, чего в обычном мире нет. И обычного мира вообще больше не существовало. И вот я стояла и смотрела на пепел этого сгоревшего мира обычной реальности. В новой мне еще нужно было научиться жить, пока я не понимала, как примирить новую реальность со старой. Периодически на балкон выходил Ибраг и молча курил рядом, иногда с улыбкой.
Так закончился мой первый трип. И я была в абсолютном сметении. Это как будто бы ты жил себе, такой разумный, высшую физику учил, все дела, в магию перестал верить, а потом бац – у тебя под кроватью произошел пространственный разлом, оттуда вышли инопланетные субъекты, потом в мире исчезла гравитация, а потом тебя выплюнуло обратно. И все как будто бы по-прежнему, но ты ВИДЕЛ ТО, что ты видел. Ты видел что-то абсолютно невероятное. Ты видел ТО, что МЕНЯЕТ ВСЕ. И самое ужасное – ты видел это СОВЕРШЕННО ОДИН. Никого не было ТАМ, кроме тебя. Ты можешь рассказать другим, но это будут только слова, слова отзовутся у них в голове в каком-то своем виде. Кто-то приблизится в понимании к тебе, кто-то нет, но никто не поймет так, как понимаешь ты. Разделить реальность и все чудеса своего мозга ты не можешь ни с кем и никогда. Ты можешь прожить жизнь рядом с любимым человеком, но он никогда не увидит абсолютно ничего твоими глазами.
Я лежала в обнимку с Дашей и ревела. Ревела отчаянно. Ревела от одиночества, и говорила, что мне одиноко. По-моему, Ибраг это мое излияние воспринял опять неправильно – с точки зрения мол ну вот опять ноет, что мужика у нее нет. А я ревела совсем о другом. О том, что даже когда мужик мой появится – я буду одинока. И каждый из нас асболютно одинок в этом мире, даже если у нас есть близкие. Я ревела, придавленная осознанием необъятной реальности, необъятного мира, которым я ни с кем никогда не смогу поделиться. Я только что пережила самое невероятное, что со мной когда либо случалось в жизни – и я никому не могу показать того, что видела.
Позже я случайно нашла картинку, отображающее это мое состояние.
Потом мы пошли гулять. Уже было утро. Но темно, так как утро зимнее. Мы шли по удельному парку, лежал снег. Я шла тихая, шла как по полю битвы, по миру, собравшемуся заново из небытия, но собравшемуся криво, еще видны были швы склейки. Мы зашли перекусить в мак дак, это добавило еще сюрреалистичности, и после съеденной еды в глазах снова появились полупрозрачные узоры поверх реальности.
Потом мы вернулись домой и легли спать. Все втроем на одной кровати-чердаке. Было тесно, но я была очень уставшей.
Потом мне понадобилось еще несколько дней, чтобы придти в себя и научиться снова жить в этом мире и верить в его реальность. Мне было страшно быть одной эти дни, и я жила у Даши. В первый же вечер после трипа, когда мы проснулись, я позвонила двум людям, чей голос был мне необходим для того, чтобы заново вернуться в реальность: бабушке и Егору. И их голоса справились. И да, голос Егора был нужен мне в тот момент, не смотря на то, что я видела. По-настоящему приму я наши разные дороги не скоро, и перестанет он быть мне близким не скоро от того момента. Через несколько дней ощущение нетвердости окружающей реальности прошло, и я поняла, что опасность прошла, я не свихнусь. Не в этот раз.
Спасибо Даше и Ибрагу за то, что были моими проводниками в этот мир. Да, я поняла, что одной мне больше подходит триповать, но познакомили меня с этим миром вы.