А была у меня книжка. И было в ней братство оборотней, и называлось оно Братство Волка. А лет бывало мне 9, 10, 11, 12, 13. Четырнадцать уже не мне было.
И было оборотней тех 13, и были они друг-для-друга важнее, чем...да сравнить даже не с чем. И была я одной из них, значит для меня они были важнее, чем сравнить не с чем. И слово "было" давайте заменим на # и от союза "и" откажемся.
Коль скоро # так, что жила я сквозь их жизнь будто придумала глав когда событий столько, как #, что не знала я, о чем эта книга, несмотря на решила, что о людях этих просто.
Если #, что в конце каждого тома умирал один из них потому что осталось их двое.
Но образы стали реальнее, чем прототипы.
читать дальшеАнтона я любила, фотографию целовала, в синеве его глаз тонула. Он # красив, сдержан и слишком ответственен.
Аня # блондинкой и моей подругой. Не сказать что лучшей, ибо пустозвукосочетание "лучшая подруга" в других дневниках пишется.
Дима # лохматый шутник с вечным оскалом зубов, его любила Аня. Ну и он ее.
Саша... Саша был. Солнцем, душой, улыбкой, счастьем, святым. Александром.
Макс # грустным весельчаком и дворнягой, он любил меня и умел улыбаться глазами.
Лика # красивой.
Алиса # с глазами цвета стали и судьбой цвета говна.
Юля # Юлей.
Сергей # болен, уничтожн и разочарован Братством, с горечью и желчью он его предал.
Света # доброй, ее любил у убил Сергей.
Тринадцатый # недодуманным, но, скорее всего, нежеланным. Возможно Ромой, а возможно и... Как тебя зовут, читатель? Пришли обратной связью.
А Дэн был ветром.
Запомнили?
Хотя # это так что # то, *122*105#. Я отдала им свою жизнь и они ее прожили, а у меня теперь какая-то другая совсем. А написано # чуть .
И если вы их не придумали и не прожили, то вы не поплачете. Да и я не поплачу, вот в чем беда.
Любимые мои Три Звездочки, проходите, устраивайтесь.
***
«Океан тишины…То, чего никогда не должно было быть, мы вспоминаем в темноте.»
Мы сидели с Дэном под столом и играли в русскую рулетку. Кому выпадала пуля – приходилось меняться. Под столом шли годы, а на нем Анна и Дмитрий занимались любовью. Светлана и Сергей танцевали вальс в проеме двери, и он все время наступал ей на ноги. Если пуля снова выпадет мне, они все исчезнут. И мне страшно.
Дэн улыбнулся мне. В глазах – отчаяние. Щелк. «А-хахахаха-ха!» В глазах – смех. Щелк, пусто. Щелк, пусто. Щелк. И он подернулся дымкой, а я поняла смысл жизни и стала другой. Красный водяной пистолет дымится.
- Дима, солнышко, это с запахом пороха?
- Это со вкусом тяжелого металла, детка.
Приняв еще по одной, мы что-то безвозвратно потеряли. Дэн оказался врачом-гинекологом с комплексом … , а я снова поняла смысл жизни. Потом мы целовались. Когда Дэн был космонавтом, в комнату вошел Антон с большой дырой вместо головы, а Макс залез по балкону и закинул в Антона баскетбольный мяч.
А надежды, знаешь, нет. Я никогда не полюблю снова, я никогда не любила, мне становится все хуже. Александр лежит под водой в ванне, он пьян и мертв.
Дэн покачал головой и забрал пистолет вне очереди. Глаза – янтарь. Щелк. Глаза – увядшая сирень. Я плачу, Дэн.
Под стол наклонилась Лика:
-Ты помнишь, на какой обойме потеряла интерес писать нас?
Под стол наклонилась Алиса:
- Ты помнишь, на какой обойме потеряла интерес писать себя?
Из динамиков компьютера прозвучал голос невидимого Тринадцатого:
-А вот ты забудь.
Вот уже много лет я ничего не чувствую и страха *перемен* нет. Ничего нет. Спусковой крючок заклинило. Его заклинило, Дэн! И тогда – заорать, проткнуть глотку стволом, ломать пальцы о спуск и орать, орать, лишь бы поперхнуться пулей.
Щелк. Глаз нет. И моя комната одела меня темнотой.
На кухне в левом шкафчике, над плитой, лежит запасная лампочка. Ее стоит вкрутить в обрубок на потолке, и тогда в дверях, я знаю, будут танцевать Света и Сергей. Под столом мы с Дэном будем играть в покер на воспоминания и шептать друг-другу в уши молитву : «Меняться. Выйти за рамки своего характера. Выйти за рамки своего характера!»